...Когда он входит в комнату, я вся подбираюсь. Знаете, такое ощущение бывает, когда свитер через голову стянешь - а тебе волосы статикой на дыбы подняло. Напряжение - нет, оно не разливается в воздухе, оно собирается в мышцах. Секундная заминка - и я готова к очередному взгляду глаза в глаза...
...Знаете, иногда я задумываюсь, почему именно он? В такие минуты я незаметно, искоса, краем глаза его рассматриваю. До последней черточки.
У него жесткий черный волос. Он коротко стрижен. Тыльные стороны ладоней неприлично-волосаты. Руки странные - пальцы длинные и тонкие, но ногти поломанные а костяшки сбитые. Дисбаланс. Лицо у него тоже чудное. Красивое, уверенное. Но в глазах и опущенных уголках губ таится страх. Он будто бы постоянно ждет худшего. Но не с моей стороны, нет - на меня он смотрит не иначе как нагло-пренебрежительно, а если я оказываюсь рядом - то и дело сквозь зубы сплевывает пошлые сальности, что неизмеримо меня бесит.
Не так, не таким я хотела бы видеть его. Он много хуже чем мне думалось. И он много лучше чем я боялась. Две крайности в одном человеке, в таком важно для меня человеке...
...Виктор справа улыбается мне, пожимает руку. Не стоило мне с ним спать. Этот молодчик - из тех мужчин, что считают отдавшуюся женщину окончательно покоренной и бесповоротно влюбленной. Наверное, я должна ему быть благодарна - без его помощи и его поддержки мне и находиться здесь было бы еще труднее. Сидеть, стоять, ходить, говорить, с вежливой улыбочкой выслушивать чьи-то ничего не означающие слова. Виктор - сейчас - словно буфер, маяк, ориентир, на котором я сосредотачиваюсь - особенно когда на мне останавливается его взгляд. Вы понимаете о ком я...
...Ах, как меня бесят их притворно-спокойные, приторно-вежливые лица! Смотрят так, будто ничего не происходит! И на него внимания обращают не больше, чем нужно по ситуации. Где надо - пожурят, где надо - мило общаются. Некоторые дурры глазки строят... Меня особенно корежит в такие моменты. Конечно, им трудно понять, что я чувствую. Но это не особо извиняет их в моих глазах. Скорее наоборот. Как бы я хотела, чтобы все это было иначе! Чтобы он, тот самый он, который так интересует и отталкивает меня, был бы иным, чтобы я была иной, чтобы Виктор вообще не рождался на свет, а всем этим глупым блондинкам, вздорным брюнеткам, толстеющим мужчинам в пиджаках и молодым прожигателям жизни где-то и когда-то родители вдолбили в головы хотя бы капельку того, что люди зовут взаимоуважением и милосердием... Но нет, им никогда не понять этого. И я обречена искать у Виктора спасения - платить за него самоунижением - и снова и снова вздрагивать, ожидая очередной насмешливый взгляд, подобный удару бича...
Стучат каблуки - это судья.
- Слушается дело "Сандра Кейран против Майкла Бэнса". Прошу всех встать.
Вводят его. Под конвоем, как всегда. Я снова ощущаю такое знакомое чувство напряжение. Встречаю его взгляд - и отвечаю со всей жестокостью и гордостью, что только можно передать глазами. Судья, присяжные, репортеры... Все здесь. Карнавал начинается. Судят человека, который убил моего отца.
...Знаете, иногда я задумываюсь, почему именно он? В такие минуты я незаметно, искоса, краем глаза его рассматриваю. До последней черточки.
У него жесткий черный волос. Он коротко стрижен. Тыльные стороны ладоней неприлично-волосаты. Руки странные - пальцы длинные и тонкие, но ногти поломанные а костяшки сбитые. Дисбаланс. Лицо у него тоже чудное. Красивое, уверенное. Но в глазах и опущенных уголках губ таится страх. Он будто бы постоянно ждет худшего. Но не с моей стороны, нет - на меня он смотрит не иначе как нагло-пренебрежительно, а если я оказываюсь рядом - то и дело сквозь зубы сплевывает пошлые сальности, что неизмеримо меня бесит.
Не так, не таким я хотела бы видеть его. Он много хуже чем мне думалось. И он много лучше чем я боялась. Две крайности в одном человеке, в таком важно для меня человеке...
...Виктор справа улыбается мне, пожимает руку. Не стоило мне с ним спать. Этот молодчик - из тех мужчин, что считают отдавшуюся женщину окончательно покоренной и бесповоротно влюбленной. Наверное, я должна ему быть благодарна - без его помощи и его поддержки мне и находиться здесь было бы еще труднее. Сидеть, стоять, ходить, говорить, с вежливой улыбочкой выслушивать чьи-то ничего не означающие слова. Виктор - сейчас - словно буфер, маяк, ориентир, на котором я сосредотачиваюсь - особенно когда на мне останавливается его взгляд. Вы понимаете о ком я...
...Ах, как меня бесят их притворно-спокойные, приторно-вежливые лица! Смотрят так, будто ничего не происходит! И на него внимания обращают не больше, чем нужно по ситуации. Где надо - пожурят, где надо - мило общаются. Некоторые дурры глазки строят... Меня особенно корежит в такие моменты. Конечно, им трудно понять, что я чувствую. Но это не особо извиняет их в моих глазах. Скорее наоборот. Как бы я хотела, чтобы все это было иначе! Чтобы он, тот самый он, который так интересует и отталкивает меня, был бы иным, чтобы я была иной, чтобы Виктор вообще не рождался на свет, а всем этим глупым блондинкам, вздорным брюнеткам, толстеющим мужчинам в пиджаках и молодым прожигателям жизни где-то и когда-то родители вдолбили в головы хотя бы капельку того, что люди зовут взаимоуважением и милосердием... Но нет, им никогда не понять этого. И я обречена искать у Виктора спасения - платить за него самоунижением - и снова и снова вздрагивать, ожидая очередной насмешливый взгляд, подобный удару бича...
Стучат каблуки - это судья.
- Слушается дело "Сандра Кейран против Майкла Бэнса". Прошу всех встать.
Вводят его. Под конвоем, как всегда. Я снова ощущаю такое знакомое чувство напряжение. Встречаю его взгляд - и отвечаю со всей жестокостью и гордостью, что только можно передать глазами. Судья, присяжные, репортеры... Все здесь. Карнавал начинается. Судят человека, который убил моего отца.
Комментариев нет:
Отправить комментарий